Андрей Гуськов понимал: судьба его свернула в тупик, выхода из которого нет. В. Г. Распутин Одной из лучших книг о войне назвал В. Астафьев повесть “Живи и помни” В. Распутина, отметив ее потрясающе глубокую трагичность. Война… О ней написано так много, что, казалось бы, человеку, прикоснувшемуся к этой войне только краешком своей судьбы, сказать что-то новое, интересное очень трудно.
Но эта непричастность автора к войне обернулась в повести не изъяном, а преимуществом, потому что Распутину удалось подняться над “материалом”. Сибирская
Первая реакция Настены – удивление: “Чего же так убиваться по какой-то железяке”, – мысленно упрекала она свекра. Но этой же ночью к ней пришла страшная догадка, получившая через несколько дней подтверждение: ее муж – дезертир. После госпиталя он дезертировал, испугавшись смерти. И это не сиюминутная слабость. Возвратившись в родные места, Андрей ведет себя, как трус и эгоист.
Он боится сдаваться
И эта память толкает Гуськова не обратно на войну, а к дому, к убежищу. Но за эту злую память Андрей Гуськов платит самую высокую плату: никогда ни в ком он уже не продолжится; никто не будет помнить его. С этого момента уже неважно, что произойдет с этим человеком.
Кроме одичания, распада и полного забвения, его ничего не может ожидать. Откроем последнюю страницу повести: “Опершись коленями в борт, она (Настена) наклоняла его все ниже и ниже… и осторожно перевалилась в воду”. Так трагически погибла главная героиня, чудесная и светлая женщина Настена, жена Андрея Гуськова. Героиня гибнет посреди Ангары – символический образ конца ее метаний между двух берегов, двух разрушающих ее “правд”.
Так почему же все-таки гибнет Настена, хотя, по всем нашим чувствам, симпатиям и антипатиям, должен уйти из жизни ее муж? Самоотверженность – главное свойство души Настены Гуськовой. Она с самого начала мечтала отдавать больше, чем принимать, – на то она и женщина. И она не могла донести на мужа, предать его, хотя и страдала от положения, в которое он ее поставил: “Стыдно жить, когда другой на твоем месте сумел бы прожить лучше? Как можно смотреть после этого людям в глаза”, – укоряет себя Настена.
Люди не осудили Настену. Они похоронили ее “среди своих, только чуть с краешку, у покосившейся изгороди. После похорон собрались бабы у Надьки на поминки и всплакнули: жалко было Настену”. Этот короткий эпизод дает ответ на вопрос, осталась ли Настена Гуськова в памяти односельчан.
От себя могу добавить одно: жаль, что будут помнить ее как жену дезертира.
(2 votes, average: 4.00 out of 5)