А здесь, в глухом чаду пожара Остаток юности губя, Мы не единого удара Не отклонили от себя… А. А. Ахматова У каждого поэта – своя трагедия. Именно она и интересна современникам. Трагедия Анны Ахматовой в том, что целое поколение не знало своего поэта.
Для многих Ахматова оставалась автором любовных стихотворений, прелестных, глубоких, но далеких от тревог и ужасов современной жизни. Очень немногие знали о том, какая огромная работа идет в душе поэта, какие гневные и горькие строки хранятся, таятся в ее памяти. Поколение Ахматовой было
Генрих Гейне говорил, что все трещины мира проходят через сердце поэта. Трагедию своих современников Ахматова почувствовала и предсказала еще в 20-е годы: Все расхищено, предано, продано, Черной смерти мелькало крыло, Все голодной тоскою изглодано, Отчего же нам стало светло? Последняя строка еще сохраняет какую-то надежду на изменение жизни – надежду, к сожалению, так и не оправдавшуюся. В отличие от Марины Цветаевой, которая всегда была “за всех, противу всех” (и местоимение “мы” в ее стихах непредставимо),
Именно страдающий голос многих тысяч людей прозвучал в “Реквиеме”, написанном в 1930-е годы. В то время сына Ахматовой, Льва Николаевича Гумилева, молодого талантливого ученого, несколько раз арестовывали. И вместе с другими женщинами поэт Анна Ахматова стояла в долгих тюремных очередях, с ужасом и надеждой вглядываясь в окошко, где равнодушный надзиратель скучным казенным голосом сообщал ей скудные сведения о сыне.
На первый взгляд, “Реквием” кажется состоящим из разрозненных стихотворений. Л. К. Чуковская, потерявшая в это время мужа, вспоминала, как Ахматова молча писала на клочках бумаги строки стихов, давала прочитать, а затем так же молча сжигала листок. Она, как и все, боялась слежки, доносов. Ее вынужденная немота была порождена не только непризнанием, но и страхом, который роднил Ахматову, интеллигентную женщину, поэта, с любой малограмотной раскулаченной крестьянкой. И лишь несколько посвященных долгие десятилетия хранили в памяти ее “Реквием”, се боль и гнев.
Вся поэма пронизана мучительной логикой ожидания – ареста, приговора, ожидания сына из тюрьмы. Что делает обычный человек, когда жизнь невыносима, но и умереть невозможно? Пытается забыться – в молитве, в труде, в мелких бытовых заботах. Что делает поэт?
Пытается облечь свое страдание в стихи. И не только свое. Ахматова пишет в предисловии о женщине, случайно “опознавшей” ее в тюремной очереди.
Она спросила ее: “А это вы можете описать?” И Ахматова ответила: “Могу”. Подобно моцартовскому “Реквиему”, написанному на заказ, Ахматова тоже получила заказ – описать всех тех, кто уже погиб в тюрьмах и лагерях, и тех, кто еще должен погибнуть. Поэтому, горюя о судьбе своего ребенка, она вспоминает о Богородице и ее сыне, распятом за всех людей. Ведь сюжет поэмы – это, по сути, путь Матери вместе с Сыном (Ахматовой хотелось бы – вместо сына!) по его крестному пути.
Ахматова пишет о безмерности материнского страдания: Магдалина билась и рыдала, Ученик любимый каменел, А туда, где молча Мать стояла, Так никто взглянуть и не посмел. Поэт совершает восхождение от частной судьбы к судьбам всей страны, всего мира и в то же время Ахматова предельно конкретно описывает свое время и свой город: Это было, когда улыбался Только мертвый, спокойствию рад. И ненужным привеском болтался Возле тюрем своих Ленинград…
Звезды смерти стояли над нами, И безвинная корчилась Русь Под кровавыми сапогами И под шинами черных марусь. Страдающая женщина хочет, наверное, забыть о своей боли. Но великий поэт, невольный летописец эпохи, понимает, что забыть – нельзя. Забыть – предать. Ибо сотни тысяч невинно убиенных будут жить только в памяти жен и матерей.
Тема забвения и памяти перекликается в “Эпилоге” поэмы с темой памятника самому поэту (об этом когда-то писали Державин и Пушкин). Давая согласие на памятник в “этой стране”, Ахматова просит не ставить его ни около моря, где прошло ее детство, ни в Царском Селе, городе муз и поэзии. Нет, памятник должен стоять у тюремной стены. Это должен быть памятник не только Поэту, но и Матери, оплакивающей своих и чужих детей: И пусть с неподвижных и бронзовых век, Как слезы, струится подтаявший снег, И голубь тюремный пусть гулит вдали, И тихо идут по Неве корабли.
Здесь голубь – как символ посмертного бытия, успокоения. И величавая картина Невы напоминает о самом красивом в мире городе, построенном на человеческих костях. И этот город вечен, как вечны слезы матерей, теряющих своих детей.
А значит, всегда будет звучать по ним реквием – “Реквием” Анны Ахматовой, как протест всех матерей против мировой несправедливости.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)