И читатель вероятный Скажет с книжкою в руке: – Вот стихи, а все понятно, Все на русском языке. А. Т. Твардовский Еще бы не была понятна эта “Книга…”, если она связана с народной жизнью так, что иногда кажется, что нет никакой возможности отделить ее от народного творчества. А народ всегда говорит правду о своей жизни, какой бы она ни казалась стороннему наблюдателю. Или даже отдельному участнику событий. Я хочу сказать, что “Василий Теркин” – это как бы богатырский эпос о Великой Отечественной войне, сложенный из отдельных былин.
В
В пятой главе – былине “Теркин ранен” – встречается каламбурная припевка “Тула, Тула.
В некоторых местах поэмы чувствуются песенные интонации либо народных, либо тогдашних массовых песен. В главе “Гармонь”, например, слышна подтекстом песня Б. Ласкина “Три танкиста”. И вся эта глава, от речи самого автора-рассказчика до диалогов бойцов, пропитана духом народности. Я не могу привести оттуда цитаты, потому что надо было бы цитировать все. Недаром почти сразу эта глава пришла на эстраду вместе с баяном, чтоб уже никогда не расставаться с народными напевами, с песней, частушкой, припевкой, припевками в пляске.
Среди глав “Теркина” есть трагическая, которая, по словам самого автора, писалась под влиянием старинной песни о солдате “Ты не вейся, черный ворон, над моею головой”, известной еще с русско-турецкой войны. “Смерть и воин” вся построена на фольклорном материале, на сказочном мотиве борьбы со смертью: За далекие пригорки Уходил сраженья жар. На снегу Василий Теркин Не подобранный лежал. Снег под ним, набрякши кровью, Взялся грудой ледяной. Смерть склонилась к изголовью: Ну, солдат, пойдем со мной. Народный юмор пронизывающий всю “Книгу про бойца”, – это юмор особый. “Теркин вовсе не подрядился острить при каждом удобном и неудобном случае…
Человек, который сильнее тоски, страха, отчаяния; человеческая свобода, торжество человека над той тяжестью, которую он подымает, – таков смысл этого юмора” (В. Александров). Вот в этом и есть, по-моему, главная правда о войне, которую смог рассказать А. Т. Твардовский своему понятливому читателю: она не в великих замыслах стратегов или “окопной коросте” (это слова А. Межирова), а в самоощущении народа, переданном для него, о нем и на его языке.
Остальное – мелочи военного быта: суп и каша, орден, переправы и привалы, раны и контузии, сами бои, в конце концов, само сражение “не ради славы – ради жизни на земле”.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)